Закрывая утром дверь, Вспомни, что за нею - зверь. А когда порыв к свободе Выход сразу не находит, Мы найдем его потом И поссоримся с котом. Так давайте же усердней Будем к кошкам милосердней, И тогда они, быть может, Станут милосердней тоже. ~1984Истинному примату призыва 1985 года
или поздравление самому себе16
Напомню, если ты позволишь, Что мог немного ты, когда был невелик, Имел лишь то, и слушал то лишь, Чего давали, брел туда, куда вели. Да и в желаньях был не жаден, Теперь не так: бери, имей, чтоб с каждым днем Было ясней, какой нам мизер даден, Как мало видим и как медленно идем. Бальзам ли, яд ли Теперь уместней выпить со своими? Так пусть растут возможности с тобой! Хотя навряд ли Ты скажешь, что вполне доволен ими, Все ж радуйся возможности любой. Ты сам читать не мог когда-то, Был чужаком в безбрежном мире букв и фраз, Не мог понять книг и плакатов И прочих знаков, что со стен глядят на нас. Теперь же все совсем не то же - Недаром школа и учительская рать - Прочесть любую надпись сможешь И даже сам все, что угодно начертать. Да, в школе много прояснилось, Туда недаром днем и ночью ты ходил, Видал того, чего другим лишь снилось, Работу с нечистью, что там водилась По пропаганде атеизма проводил. В канун Реформы Такая пропаганда очень ценна Для роста твоего, расти большой…. (Но) Ни хлороформом, Ни ядом с водкой, скажем откровенно, Никто от этой братьи не ушел. Тогда клочечек "фильм для взрослых" Мог задержать процесс познанья, напугать, Ведь лишь в 16 или после Нас Запад поимеет право разлагать. Теперь же все совсем иначе - Не заслонить бумажкой Запад от тебя, Но, правда, наши передачи, Наперебой крича про неудачи, Теперь покруче "голосов" нас теребят. Но спи спокойно. Бросай приемник. Выпьем, чтобы реже Про рост наш слабый говорили в лоб. Они на кой нам? У нас сомнений нет! А есть - так пей же! Покрепче или ядовитей чтоб.17
Ты раньше был "хорошим парнем" И мог в военное училище пойти, И мог бы стать почти совсем шикарным, Когда бы с истинного не свернул пути. Ты выбрал путь, где тьма колдобин. К станку не хочешь - значит, жулик и смутьян. Набор названий им всегда удобен, Ты то Рафат, то Питер и Ван Добен, Джафар и Гоги, Хорхе или Себастьян. Товарищ Щукин Почти сам видел, как ты в "желтый дом" влез И собственную частность уволок. Не ради шутки Хотел твои возможности на воле Подсократить годочков на пяток. Не мог ты в школе аккуратно Нарисовать поля в тетрадке и число. Ты не нащупал нити Ариадны (Владимировны) Тогда и в алгебре, конечно, не везло. Ну, а теперь случилось что-то Под Крутова-тыми методами с тобой. Ты можешь без конца писать работу, Так бескорыстно, без надежд к зачету, И со смиреньем перед собственной судьбой. Зачет по "вышке" - Ведь это вам "не морсу выпить бочку", Так пусть возможность быть ему растет. Жестоки слишком Н/з с вопросом, птичкой или точкой - Как ни крути, а это незачет. Не мог ты на фактор-пространство Вдруг оператор индуцировать тогда, За бред счел или хулиганство В ряд разложенье резольвенты в те года. Но это все уж отсдавали Порох таки, что сам Серегин скажет "пас". Конечно, вспомнишь что-нибудь едва ли, Вот от Серегина шарахнешься подчас. Пытался выдать Он за аналитический анализ Комплексных чисел мнимость, где в i e. (ei - число е в степени i) Пытался видеть, на доску глядя, злобно улыбаясь, Он стертое собою следствие. Ты был неопытным и думал, Что, чего считая, будет ничего, Но не реальное число даст в сумме Число серегинских работ, хоть две всего. У всех своя, конечно, правда, Кто знает, может быть, Серегин и не врет… И хоть никто не знает, как там надо, Свою имеет каждый вплоть до ада И, ей орудуя, стремглав идет вперед. Бальзам ли, яд ли Испить в связи с успехами большими? Так пусть наши возможности растут! Хотя навряд ли Сумеешь ты воспользоваться ими, Все ж радуйся возможности и тут.18
Ты раньше был здоров, как буйвол. Болезнь была безделья праздником и снов. Не ощущал ты и не думал, Что кроме насморка есть хвори будь здоров. Теперь проблем подобных нету: Ты можешь тронуться, как истинный примат, А утверждать вслух, что здоров вполне ты Теперь отважится лишь райвоенкомат. Так что там в чарках? Теперь напитки все равны и серы. Сам посуди, возможности растут… А в странах жарких Есть средства, понадежнее холеры, Там редко умирают от простуд. Кому же стукнет 18, СССРом все права даны тому - С любой девицей расписаться, Голосовать, за руль садиться и в тюрьму. Стоять за Родину, скажу я, Имеешь право быть обязанным теперь. А за свою или чужую… Какую надо! Без тебя решат, поверь. У них есть звезды, Считают высшим их образованье, И, может, с ними подрастешь и ты… Всегда не поздно С нуля повысить воинское званье И привезти хоть лычку из Читы.20
Не знал военных раньше, только Военрука без обстановки боевой. Здесь из тебя не вышло толка, И оставалось "биться в стену головой". Ты смог исправить это дело: Мог быть наказан и поощрен мог быть, И королева б за год не одела Нарядов столько, сколько твое тело Могло в неделю безвозмездно получить. Кисель ли, чай ли Глушить из кружек, где уж нет эмали? Так пусть растут возможности с тобой! Оставь печали. Хоть рад тогда ты всем им был едва ли, Все ж радуйся возможности любой!21
Не мог ты в год и даже в двадцать На алкоголь истратить то, что накопил. Как ни просить, ни надрываться, Ты, все равно, его ни капли б не купил. Теперь же двери все открыты - Ларьков, отделов, вытрезвителей, сберкасс, Но лучше б кончил, не начав, пиры ты - Неперестроившимся тяжко ведь сейчас. Бальзам ли, яд ли На сок заменим и бокал подымем: Так пусть твои возможности растут! Но стоит вряд ли Воспользоваться сразу всеми ими. Зачем спешить и суетиться тут? 26 мая 1983-1988Спасите наши души
На 2 года зачехлили души нам… С единообразием здесь строже… Нормы и каноны все порушены - Тут своя мораль и правда тоже. Но повремени частить укоры в нашу честь (Спору нет, не боги мы не девы), Просто все мы праведны в застольях, где все есть, А за горло схватит жизнь - так где вы? На 2 года души зачехлили нам… А проделки тела их не ранят. Пусть хотят их в грязь втоптать усиленно, Пусть блаженствуют, других тираня! Но четвертым сортом пожелал не каждый быть, Хоть твердят: "Положено вам, духи!" Кто не багровел от этой гнуси, как забыть Слов дурных, пинков и голодухи… На 2 года зачехлили души нам… Не корите там устои наши. Тот, кто все стерпел с губой закушенной, Здесь живет вольготнее и краше. Так ему положено, ну, а другим - молчать, А кому-то тех терпеть до срока. К черту руки, голову и гербову печать - Все заслуги тут по сроку только. На 2 года души зачехлили нам… Здесь другая жизнь, хоть, вроде, рядом. И в почете только право сильного В сонме каст, сословий и разрядов. Ты король - так рви свое и королем ходи. Если нет - молчи и будь убогим. Каждый тут насколько-то и раб и господин, И крутись ничтожеством и богом. На 2 года зачехлили души нам… А кому чехол был тесен очень, О клыки тупого равнодушия Обноженно бились, кровоточа. Им бы, как и всем, принять защитный цвет простой, Ну, а им неймется: - Люди вы же! - Были мы людьми. И будем - только в жизни той, Ну, а здесь иначе и не выжить. На 2 года души зачехлили нам… Если что не так, так мы здесь пешки. Непокорный будет в виде взмыленном, Прав - кто правит, лучше и не мешкай. Кто нам вбить ничтожность нашу силится, сипя, Знает пусть: вина здесь не чужая В том, что и бесправному ничтожеству себя Хочется возвысить, унижая. Зачехлили души на 2 года нам… По-другому - не имеем права. Это нам защита от всего дана, Чтобы делать все, как скажут, браво. Так надежней, сытей и проблем совсем чуть-чуть, А иначе - скоро пролетишь тут. Только, боже, сможем ли мы души распахнуть Там, где в них не плюнут, где свои ждут? Души зачехлили на 2 года нам… Как легко привыкнуть к этой робе. Если б на день жизнь такая создана, Просто сопоставить жизни обе. А когда одна… Сейчас, потом… На что глядеть? Не везде поймут нас там, не скроем. Быть героем здесь, сейчас, для всех попроще ведь (Пусть в душе не очень и охота вдруг взреветь), Чем остаться для себя героем, Все не в ногу прошагав со строем. 1987 годВалентину: в день рождения
У Часового на Чусовой
Вот тебе 17 лет. Будешь толстым вскоре И скучать, поев котлет, По Большой Ижоре, Где 17 зим и лет, Радости и горе Были и теперь уж нет Во Большой Ижоре. Помнишь ли, товарищ, Этот дом? Нет, не забываешь Ты о нем. Я скажу, что тот полжизни потерял, Кто в том желтом доме не бывал, Еще бы. Где твои 17 лет? Во Большой Ижоре. А где на всех велосипед? Во Большой Ижоре. А где замучил вас сосед? Во Большой Ижоре. А где тебя сегодня нет? Во Большой Ижоре. Там прекрасно было И не год, Но всему приходит Свой черед. Как ни мило в прежнем, но, коль втиснуться нельзя, Под свой рост масштабы нужно взять, Еще бы. Где твои 17 лет? Во Большой Ижоре. Там прекрасно, спору нет, Во Большой Ижоре. Но громаден белый свет, И в Большой Ижоре Невозможно жить 100 лет Лишь в Большой Ижоре. В мелкой бухте судну - Благодать. В тех волнах не трудно Путь держать. Только разве ж плаванье от дока до буйков? Руль на месте - плавай далеко. Еще бы! И 17 лет подряд Из Большой Ижоры Манит дальняя заря, Тропы, лес и горы. И костер, в ночи горя, Странствий поезд скорый Увлекают за моря Из Большой Ижоры. Скоро ты отчалишь. Путь далек. Сзади вод немало И дорог, Но уже там мелко и себя не развернуть. Не бурлит, как здесь, не вертит путь. Еще бы! Где 17 лет твоих? Во Большой Ижоре. Ты провел толково их Во Большой Ижоре, Взявши все - от сих до сих Во большой Ижоре. Потому-то ты так лих. Поклонись Ижоре. Вот тебе 17. Вот - река. Время разобраться Есть пока. В жизни тоже ты с большой рекой затеял спор, Выбравшись из детства на простор. Еще бы. Тоже ты 17 лет В жизни, как в Ижоре, Мам и школ беря совет, Найденному вторил. Пробил час. 17 лет. За распутьем - море. Нужно выбрать нужный след, А он не проторен. Нет дорог, как в волнах, В жизни путь - любой. Выбор будет вольный За тобой. Но учти, что путь теперь неверно выбрав свой, Трудно исправлять потом его. Еще бы. Пусть же ты отыщешь Ту струю Главную под днище, Но свою. Чтоб найдя себя и путь средь жизненных чащоб, Одолевши пик, сказать: "Еще б! Еще бы!.." Ну а после всех побед, Выйдя первым в споре, Бег своих послушных кед Обрати к Ижоре, Где 17 зим и лет, Радости и горе, Где тебя сегодня нет, Во Большой Ижоре. 2 августа 1987 года